Автограф. Тиханова В. Ара Сарксян. С дарственной от Ары Сарксяна Василию Алексеевичу Пушкареву.

Автограф. Тиханова В. Ара Сарксян. С дарственной от Ары Сарксяна Василию Алексеевичу Пушкареву.

М.Изд-во Академии художеств СССР, 1962. - 140 с., илл. Твердый тканевый переплет с блинтовым тиснением, альбомный формат (21 х 26.5 см). Потерт, загрязнен и местами выцвел тканевый переплет; немного загрязнены свободный лист форзаца и титул.

[Ара́ Мигра́нович Саркся́н (арм. Արա Միհրանի Սարգսյան, 7 апреля 1902 — 13 июня 1969) — армянский, советский скульптор, график, гравёр, сценограф, педагог. Народный художник СССР (1963). Лауреат Государственной премии Армянской ССР (1971, посмертно). Один из основоположников современной армянской скульптуры.

Василий Алексеевич Пушкарёв (28 февраля 1915, станица Анастасиевка, нынешняя Ростовская область — 16 мая 2002, Москва) — советский и российский искусствовед, собиратель произведений искусства. В 1951—1977 гг. директор Русского музея.

В 1951 году Министерство культуры выдвигает бывшего парторга Академии художеств Василия Пушкарёва на пост директора Русского музея. В то время Пушкарёву было всего 36 лет.

Поначалу он занимался восстановлением экспозиций музея, самая ценная часть которых в войну была вывезена в Пермь и Соликамск. С середины 1950-х годов стал собирать в запасниках музея картины русских художников, чьё творчество шло вразрез с официальным (партийным) взглядом на искусство. Среди собранного Пушкарёвым, (а в некоторых случаях и спасённого от исчезновения) — произведения Василия Кандинского, Казимира Малевича, Александра Тышлера и многих других. Особо в этом ряду стоит имя Павла Филонова, который в последние годы жизни не продал ни одной своей картины и умер от голода в блокадном Ленинграде. Его сестра, Евдокия Николаевна Филонова-Глебова, сама еле живая от голода, отдала тогда его картины на хранение в Русский музей. Через много лет после войны, в 1977 году, она официально передала в дар музею всё наследие художника.

В 1972 году в СССР приехал американский бизнесмен Арманд Хаммер, известный тем, что лично знал Брежнева и других советских генсеков. Бизнесмен принёс в дар Эрмитажу полотно Гойи и, хотя подлинность картины вызвала у экспертов сомнения, она была принята как настоящая. (По сей день это единственное полотно Гойи, выставленное в российских музеях). Взамен Хаммер просил дать ему одну из картин Малевича. Поскольку крупнейшее в стране собрание авангарда находилось в Русском музее, министр культуры Екатерина Фурцева позвонила Пушкарёву с просьбой отдать нужную картину. Но Пушкарёв отказался это сделать, сказав, что хозяин картин не он, а государство. В итоге полотно Малевича забрали из Третьяковской галереи. В тот раз Пушкарёва не сняли с работы, даже несмотря на то, что повёл он себя, по тем временам, дерзко. Спасло его во многом то, что через месяц после отъезда Хаммера журнал «Америка» напечатал статью, в которой говорилось о том, что бизнесмен «снова обманул Политбюро». Он заполучил полотно Малевича с минимальными для себя потерями, а затем продал его в Мюнхен за 4 миллиона долларов. Партийной верхушке было невыгодно быть замешанными в скандале, и об этой истории предпочли забыть.]